Черные кувшинки - Страница 28

К оглавлению

28

— А отчего умер Морваль? — вдруг спросила Беатрис.

— Его зарезали, потом раздробили ему череп, после чего утопили, — машинально ответил Серенак.

— Моя воля, я бы ему яйца отрезала.

Сексапильная, капризная и ласковая… Как змея, обвившаяся у тебя вокруг шеи.

Сильвио глуповато улыбнулся:

— Детка, тебе не пора идти спать?

«Детка» ничего не ответила. Лоренс в душе хохотал.

— Если эта связь имела место десять лет назад… — задумчиво произнес Сильвио. — …И если у нее родился ребенок, то ему сейчас…

— Как раз десять лет! Я тоже умею считать. Понимаю, к чему ты клонишь, но сначала нам надо найти девицу и выяснить, есть ли у нее ребенок. Так, теперь твоя ирландка.

— Это надолго, патрон. Может, сначала вы?..

Серенак поднял на него удивленный взгляд.

— Как хочешь. Я, напротив, буду краток.

Очередная фотография. Стефани Дюпен и Жером Морваль идут по грунтовой дороге, по всей видимости, в окрестностях Живерни. Идут рядом, держась за руки.

— Полагаю, мы можем констатировать, что парочка ведет себя довольно целомудренно. Во всяком случае, для супружеской измены. Как вы считаете, Беатрис?

Сильвио вздрогнул от удивления. Беатрис вяло кивнула.

— Да, но… — возразил Бенавидиш. — …Фотография была прислана вместе с четырьмя остальными. Вряд ли она оказалась там случайно.

— Золотые слова! Сильвио, разве тебя не учили, что нельзя покупаться на слишком очевидные улики? А ведь это азы детективного ремесла! Тем более, если улики подбрасывает аноним! Впрочем, о девушке с фотографии мы знаем все. Зовут Стефани Дюпен, работает в деревне учительницей. Завтра я с ней встречаюсь. Она обещала составить список детишек, живущих в Живерни, — Сильвио, делаю это ради тебя! Заодно поинтересуюсь, чем занимался ее муж в то утро, когда убили Морваля.

Лоренс ждал от Беатрис одобрения, но она прислонилась головой к Сильвио и закрыла глаза. Сильвио поплотнее укутал ее шалью.

— Ладно, — сказал Серенак. — Давай про ирландку.

— Элиссон Мюрер, — шепотом сказал Сильвио. — И она не ирландка, а англичанка. Из Дарема, это на севере Англии, неподалеку от Ньюкасла. А на снимке никакая не Ирландия. Это остров Сарк.

— А разве остров Сарк не в Ирландии?

— Нет, он немного севернее. Небольшой англо-нормандский островок близ Джерси. Говорят, самый красивый из британских островов.

— Так что там твоя Элиссон?

Беатрис спала.

— Это долгая история, — прошептал Бенавидиш. — И, боюсь, епископу из Эврё она совсем не понравилась бы.


ДЕНЬ ШЕСТОЙ
18 мая 2010 года
(Мельница «Шеневьер»)
СМЯТЕНИЕ

21


Как вы уже поняли, мои спальня и ванная расположены на самой верхотуре, в донжоне мельницы «Шеневьер», в той самой квадратной фахверковой башне. Это две крошечные комнатки, способные устроить только такую старуху, как я.

Я медленно закалывала волосы. Я приняла решение. Мне необходимо увидеться с Патрисией Морваль. Сегодня. Я с неудовольствием посмотрела на темное пятно на полу. Вчера, вернувшись с похорон, я сняла промокшую насквозь одежду и повесила на крючки в гостиной. Отжимать не было сил, и с моих вещей всю ночь капала вода. Утром на полу натекла целая лужа. Я вытерла ее тряпкой, но мокрое пятно осталось. Я понимаю, что это всего лишь вода и что деревянный пол вскоре высохнет, но… Это проклятое пятно не дает мне покоя. К тому же оно расплылось прямо под моими «Черными кувшинками».

Вы, конечно, скажете, что я тронулась рассудком. Что вам ответить? Вы правы — во всяком случае, в отношении этого моего «пунктика». Я подошла к окну. Одно из преимуществ жизни в башне заключается в том, что это лучший на весь Живерни наблюдательный пункт. Из своего орлиного гнезда я вижу русло Эпта, луга, протянувшиеся до самого Крапивного острова, сад Моне, шоссе Руа, заканчивающееся круглой площадью…

Это моя сторожевая вышка. Порой я провожу здесь долгие часы.

Как же я самой себе противна!

Кто бы мог подумать, что я превращусь в старую мегеру, которая целыми днями торчит у окна и подглядывает за соседями, незнакомцами, туристами?

Деревенская консьержка.

Ежик, только без элегантности.

Но это так и есть.

Иногда глазеть на бесконечный поток машин, автобусов, велосипедов и пешеходов на шоссе Руа, на всех этих паломников импрессионизма, преодолевающих последние метры на своем крестном пути, бывает откровенно скучно.

Иногда — наоборот. Когда случаются сюрпризы. Как вот только что.

Не заметить этот мотоцикл было невозможно. Он сбросил скорость сразу за мельницей, поворачивая к деревне, на улицу Коломбье.

Инспектор Лоренс Серенак собственной персоной!

Я наблюдала за ним. Меня никто не видит, никто ни в чем не подозревает. Но даже если кто-нибудь догадается, чем я тут занимаюсь, что изменится? Одинокая старуха каждое утро прилипает к окну с выпученными, как у золотой рыбки, глазами, чтобы — как та же золотая рыбка — мгновенно, едва вильнув хвостом, забыть увиденное.

Кто побоится подобного соглядатая?

Тем временем мотоцикл полицейского развернулся на улице Коломбье. Инспектор Серенак едет назад — навстречу катастрофе.

22

Лоренс Серенак припарковал мотоцикл на площади возле мэрии, под большим липовым деревом. На сей раз он решил не полагаться на волю случая и подъехал к школе буквально через пару минут после окончания уроков. И действительно, на улице Клода Моне ему встретилась стайка детворы, восхищенно взиравшей на его «Тайгер-триумф».

28