Черные кувшинки - Страница 62

К оглавлению

— Здесь. Точно здесь.

Ее рука безвольно опустилась. Закружилась голова. Фанетта таращила глаза, не веря самой себе.

«Никого.

Тело исчезло.

Наверное, я ошиблась. Наверное, он где-то рядом…»

— Мама, он здесь. Совсем близко.

Мать посмотрела на Фанетту странным взглядом. Дочь выпустила ее руку и металась по полю, приговаривая:

— Он где-то здесь… Он был здесь…

Мать молчала.

«Она думает, что я сошла с ума».

— Говорю тебе, он лежал здесь…

— Все, Фанетта. Хватит.

— Он лежал здесь, мама! С перерезанным горлом!

— Кто? Твой художник-американец?

— Да, он. Джеймс.

— Фанетта, я никогда его не видела, этого художника. Никто его не видел.

«Никто не видел? Что она хочет сказать? Его видел Винсент. И Поль его видел. И все в деревне знают, что…»

— Мама, надо вызвать полицию. Его убили, понимаешь? А сейчас кто-то перетащил его тело в другое место!

«Мама, не смотри на меня так! Я не сошла с ума. Я не сошла с ума. Поверь мне, пожалуйста. Ты должна мне поверить…»

— Никакую полицию мы вызывать не будем. Тела нет, значит, никакого убийства не было. И твоего художника никогда не было. У тебя просто слишком богатое воображение, Фанетта. Чересчур богатое…

«О чем это она? Что она имеет в виду?»

— Нет! — закричала девочка. — Как ты можешь?..

Мать слегка присела и посмотрела дочери в глаза.

— Хорошо, Фанетта. Я тебе верю. Но подумай сама. Если твой художник существовал и если его убили, кто-нибудь обязательно это заметит. Его будут искать и в конце концов найдут. И тогда этот человек сам вызовет полицию…

— Но…

— Это не дело девочки одиннадцати лет. А полиции и без того есть чем заняться. У них уже есть одно убийство, настоящее. Все видели тело убитого. А убийца до сих пор не найден. Мы не должны привлекать к себе внимание, тем более на пустом месте.

«Я не сошла с ума!»

— Мама, я не сошла с ума.

— Конечно нет. Никто этого и не говорит. Пойдем домой. Уже поздно.

Фанетта заплакала. Силы у нее кончились. Она позволила матери увести себя с поля.

«Он там был.

Джеймс лежал там. Он же мне не приснился! Джеймс существует. Конечно же он существует.

А мольберты? У него было четыре мольберта. И ящик с красками. И холсты! И мастихины!

Куда это все подевалось?

Все это не могло бесследно исчезнуть!

Я не сошла с ума!»

Суп был отвратительным на вкус.

Разумеется, мать стерла с грифельной доски вопросы Фанетты и нацарапала список покупок. Овощи — как всегда. Губка. Молоко. Яйца. Спички.

В доме было темно.

Фанетта ушла в свою комнату.

Она не могла заснуть. «Что делать? Ослушаться мать и все-таки пойти в полицию? Завтра?

Я не сошла с ума. Но если я пойду в полицию, мать никогда мне этого не простит. Первым делом они вызовут ее и заставят все рассказать. Мать боится полицейских. Из-за своей работы. Если хозяева домов, в которые она ходит убирать, узнают, что ее вызывали в полицию, ее уволят. Все дело в этом.

Но не могу же я совсем ничего не делать! Мысли путаются… Никак не могу сообразить…

Надо поискать самой. Понять, что произошло. Надо найти доказательства. Показать их маме. Полицейским. Всем-всем.

Одной мне не справиться. Нужна помощь.

Завтра я начну свое собственное расследование. Нет, завтра я весь день буду в школе… Сбежать не получится. Ничего, сразу после школы начну.

Позову Поля. Все ему расскажу. Поль поймет.

Я не сошла с ума».

45

Лоренс Серенак снял трубку. Черт возьми, кому вздумалось звонить ему в половине второго ночи? Да еще на домашний телефон? Голос на том конце провода бормотал что-то нечленораздельное. Серенак разобрал лишь два слова: «роддом» и «Америка».

— Кто говорит?

Голос зазвучал чуть громче:

— Это Сильвио, патрон. Ваш заместитель.

— Сильвио? Ты что, спятил? Ночь на дворе! И говори громче, ради всего святого, я ни черта не слышу!

— Я в роддоме, патрон. — Сильвио продолжал шептать, но старался произносить слова более отчетливо. — Беатрис в палате, спит, а я вот вышел в коридор… У нас новости!

— Так тебя можно поздравить? И ты решил поделиться своей радостью с начальством? Похвально. Передавай привет Беат…

— Да нет же! — перебил его Сильвио. — Я по делу звоню. У нас в деле новости. А у Беатрис пока новостей нет. Она решила, что у нее начались схватки, и мы помчались в Вернон, в родильный. Два часа в приемной просидели. И ничего! Сказали, что ей еще рано. С ребенком все нормально, просто срок еще не настал. Но Беатрис так нервничала, что ее отвели в палату. Кстати, она вам передавала привет.

— Спасибо. Скажи ей, пусть держится молодцом.

Серенак зевнул.

— Ладно, Сильвио, так что там случилось-то?

— А что у вас? — спросил Сильвио, пропустив вопрос Серенака мимо ушей. — Сходили в музей? Как впечатления?

Серенак чуть помедлил, подбирая нужное слово.

— Впечатления сильные. А что у тебя с Руанским музеем?

Бенавидиш тоже ответил не сразу:

— Познавательно.

— И ради этого ты будешь меня среди ночи?

— Нет, патрон. В музее мне дали кучу информации, но ее еще надо отсортировать. Пока она только вносит путаницу…

В трубке послышался топот ног.

— Подождите, патрон. Они переносят девочку на носилках, а носилки не входят в лифт…

Серенак выждал с минуту.

— Ну что там у тебя? Что за новости? Давай уже, рожай.

— Ха-ха.

Серенак вздохнул.

— Ну что там с носилками? Втиснули?